РПЦ хочет стать политическим представителем русского народа

20 января Отдел Московского Патриархата по взаимоотношениям Церкви и общества опубликовал программный документ, направленный де-факто на резкое усиление этнического фактора как в политической, так и в религиозной жизни.

Документ называется «Рекомендации совещания представителей синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества и молодежных общественных объединений»  и подготовлен по итогам встречи представителей Отдела и неназванных молодежных организаций, прошедшего 30 декабря минувшего года. (Список представленных на встрече организаций, преимущественно прокремлевских и праворадикальных, а также некоторые другие подробности встречи см. в материале газеты «Газета»).

«Рекомендации» содержат много абстрактных тезисов и конкретных предложений, однако основной интерес представляют не сами предложения, а имплицитные идеологические установки, лежащие в их основе. Эти установки, с одной стороны, никогда ранее не предлагались церковью и другими солидными общественными структурами, с другой — они подаются как нечто само собой разумееющееся и не требующее обсуждения. Рассмотрим их.

ТЕЗИС ПЕРВЫЙ: Субъектами общественных отношений являются не отдельные люди и не их добровольные объединения, а этносы.

Представлением, что любые конфликты, где удается обнаружить межнациональную составляющую, является конфликтом не людей, а этносов, документ проникнут от начала до конца. Соответственно, и основной панацеей от конфликтов видится межнациональный диалог. Причем диалог этот предполагается вести на принципах национально-пропорционального представительства:

Русский народ должен быть адекватно своей численности и роли представлен в данном диалоге.

(Мысль о пропорциональном представительстве столь важна для авторов документа, что повторяется еще дважды.  При этом авторам в конце концов не удается скрыть, что мотивом их является не статистически понимаемая справедливость, а предвзятость по отношению к меньшинствам: в пределах одной фразы предлагается «не оказывать поддержки отдельным категориям населения» и одновременно «пресекать любые формы давления со стороны землячеств и диаспор на полицию, прокуратуру, судебную власть» — как если бы давление со стороны не землячеств, а представителей большинства было более приемлемым.)

В том же русле — ответственности этносов (а не людей) за межнациональный мир, находятся еще два предложения:

а) привлекать к охране общественного порядка «возможности неформальных молодежных объединений, в том числе этнических и религиозных» и

б) стимулировать создание землячеств, которые должны будут нести ответственность за «налаживающихние межнационального и межрелигиозного диалога» и «снижение криминогенной обстановки».

Надо ли пояснять, что смещение социальной субъектности от человека к группе означает обесценивание как индивидуальной ответственности, так и, тем самым, индивидуальных прав и свобод? В качестве панацеи от межнациональных конфликтов нам фактически предлагается возвращение к родоплеменной этике и, видимо, соответсвующему уровню правового сознания.

ТЕЗИС ВТОРОЙ: Этническое тождественно конфессиональному

Надо сказать, что конфессиональное с этническим путается в документе методично и последовательно, в том числе на уровне организационных предложений:

Создать при Межрелигиозном совете России постоянно действующую группу антикризисного реагирования для предотвращения или разрешения межнациональных конфликтов <...>.

или

Предложить для широкого обсуждения идею создания Совета народов России на основе критериев представительства, соразмерных объективному соотношению в России народов и религиозных групп <...>.

Однако ключевой тезис беспрецедентен и подразумевает, наряду с политизацией этничности, заодно и этнизацию самого православия:

Современные обстоятельства дают Русской Православной Церкви право быть одним из наиболее легитимных представителей русского народа в межрелигиозном и межнациональном диалоге.

Показательно здесь не только то, что многонациональная церковь предлагает себя в качестве представителя одного конкретного народа (причем, видимо, как православных, так и неправославных, и атеистов), но и то, что «русскому народу» предлагается выступить субъектом не только межнационального, но и межрелигиозного диалога — как если бы русские были не этносом, а конфессией.

Оговорка, что РПЦ сама многонациональна и «может и должна налаживать межнациональный диалог в пределах своей паствы», проблему этнизации, разумеется, не снимает. Скорее наоборот: если вне церковной ограды РПЦ берет на себя смелость представлять интересы «русского народа», то, в свою очередь, и внутри церкви всякий, кто считает себя представителем «русского народа», получает симметричную привилегию — говорить с представителями других народов от имени церкви. То есть — с позиции силы.

Конечно, разглядеть эволюцию РПЦ в сторону политического института, претендующего на роль политического представителя русского народа можно было еще в упорном внедрении в публичный язык понятия «этнические православные». Во всяком случае, такая эволюция на фоне этнизации религии выглядит логично. Другое дело, что комплекс идей, транслируемый в общество одновременно с этой претензией, выглядит довольно тревожно, несмотря на (пока что?) не совсем официальный статус «Рекомендаций».

*  *  *

Напоследок три цитаты из статьи директора информационно-аналитического центра "Сова" Александра Верховского, написанной по тому же поводу (она, впрочем, заслуживает того, чтобы ознакомиться с ней целиком):

Основой церковной инициативы является хорошо усвоенное советское представление об имманентно присущей гражданам «национальности», которая определяется по простому алгоритму (по крови, попросту говоря) и по которой можно даже и представительство создавать (был такой Совет национальностей). На этом представлении основан до сих пор доминирующий советский концепт «межнациональных отношений»: как будто «национальности», расписанные по пятому пункту, организованно вступают друг с другом в отношения. Но в реальности-то в отношения, плохие или хорошие, вступают совсем иначе определяемые группы людей.

При этом почему-то этнически окрашенные конфликты отправятся «оперативно» улаживать представители Межрелигиозного совета России, как будто этничность граждан заведомо делает их подведомственными тем или иным религиозным организациям.

...в целом идея заменить государственные гарантии общественного порядка и равноправия граждан согласительными процедурами самоназначенных «представителей общин» очень выгодна этим представителям и очень вредна для гражданского единства страны.